Дорогой Влад!

Есть не толь­ко идеи, ко­то­рые ис­по­ве­ду­ет и раз­ви­ва­ет Из­бор­ский клуб, — есть еще лю­ди, ко­то­рые ис­по­ве­ду­ют и раз­ви­ва­ют эти идеи. Без каж­до­го из них в сим­фо­нии де­я­тель­но­с­ти клу­ба не хва­та­ло бы ка­ких-то важ­ных и фор­ми­ру­ю­щих ис­ко­мую гар­мо­нию нот. Не хва­та­ло бы ка­ких-то нуж­ных кра­сок для со­зда­ния той кар­ти­ны ми­ры, ко­то­рая и яв­ля­ет­ся це­лью на­шей сов­ме­ст­ной ра­бо­ты. Не хва­та­ло бы ка­ких-то слов и по­ступ­ков, тво­ря­щих об­щее де­ло. Ког­да-то пи­са­тель Ан­д­рей Пла­то­нов ска­зал: "Без ме­ня на­род не­пол­ный". То же са­мое ка­са­ет­ся каж­дой че­ло­ве­че­с­кой общ­но­с­ти, на лю­бом уров­не: се­мьи, ар­те­ли, дру­жи­ны, со­бо­ра. Для нас ва­жен и це­нен каж­дый уча­ст­ни­к на­ше­го клу­ба, за каждым из них сто­ит уни­каль­ный опыт, бо­га­тый жиз­нен­ный путь, мно­же­ст­во лич­ных и со­ци­аль­ных свя­зей. По­это­му, по ме­ре воз­мож­но­с­ти и не­об­хо­ди­мо­с­ти, мы по­счи­та­ли нуж­ным пред­ста­вить "го­ро­ду и ми­ру" га­ле­рею пор­т­ре­тов "изборян". И первым в этом ряду оказался заместитель главного редактора газеты "Завтра" Владислав ШУРЫГИН, чье 50-летие мы отметили 18 февраля.

Алек­сандр ПРО­ХА­НОВ, пред­се­да­тель Из­бор­ско­го клу­ба, глав­ный ре­дак­тор га­зе­ты "За­в­т­ра".
До­ро­гой Влад!
За всё вре­мя, что мы вме­с­те, не бы­ло ни ми­ну­ты, ког­да я мог бы об­нять те­бя, ска­зать, как люб­лю, как до­ро­жу, как не­за­ме­ни­мо твоё при­сут­ст­вие в мо­ей жиз­ни все эти двад­цать кро­меш­ных и пре­крас­ных лет.
Да и сам по­су­ди, ког­да? То тяж­кие дни ГКЧП и чёр­ный тя­жё­лый по­жар ка­та­ст­ро­фы. То стре­ля­ю­щее При­дне­с­т­ро­вье, и тот бро­не­вик-ма­с­то­донт, на бро­не ко­то­ро­го мы тряс­лись по ули­цам Ду­бос­сар. То су­ды один за дру­гим, ког­да нас мя­ли и би­ли, ста­ра­ясь за­крыть на­шу мя­теж­ную га­зе­ту. То ми­тин­ги у До­ма Со­ве­тов — ещё бе­ло­го, не ок­роп­лён­но­го кро­вью. И ты­сяч­ные тол­пы, ко­то­рые с рё­вом бе­жа­ли про­ры­вать оцеп­ле­ние. И ты сре­ди пер­вых, раз­мы­кая бло­ка­ду, по­пал под пу­лю, ко­то­рая сре­за­ла те­бя. И в кро­ва­вых бин­тах ты ле­жал в ла­за­ре­те, а кру­гом ры­с­ка­ли ищей­ки Кор­жа­ко­ва и Ери­на. И две че­чен­ских вой­ны, ког­да мы по ко­ле­но в гря­зи про­би­ра­лись к штаб­ной па­лат­ке. А по­том ле­те­ли в вер­то­лё­те то с Тро­ше­вым, то с Мол­тен­ским. И вдоль Сун­д­жи ле­жа­ли не­уб­ран­ные тру­пы, во­ро­хи оде­ял, рас­щеп­лён­ные пу­ля­ми са­ни, как буд­то вдоль бе­ре­га про­шёл му­со­ро­воз, сбро­сил свою гни­лую по­кла­жу. Бы­ли тру­ды не­пре­рыв­ные днём и но­чью, сто­я­ние на ру­бе­же, с ко­то­ро­го нас не сдви­ну­ли ни су­деб­ные при­ста­вы, ни пу­ли пре­да­те­ля.
Но вот те­перь, о, чу­до, вы­дал­ся этот миг. Сре­ди здра­виц, ко­то­рые зву­чат в твою честь, в день тво­е­го юби­лея хо­чу ска­зать те­бе, что ты — свет­лый рус­ский офи­цер, ры­царь, от­кры­тый для до­б­ра, для твор­че­ст­ва, для вы­со­ко­го по­дви­га, бес­ко­ры­ст­ной друж­бы. Что всю свою жизнь ты слу­жишь ве­ли­кой це­ли. И Ро­ди­на, ко­то­рой от­да­ёшь ты все свои си­лы, про­стёр­ла над то­бой свою ма­те­рин­скую длань. Ты пре­ус­пел в ре­пор­та­жах, пре­ус­пел в изы­с­кан­ных пе­чаль­ных рас­ска­зах. Ты — луч­ший во­ен­ный ана­ли­тик и во­ен­ный фи­ло­соф, чьим мне­ни­ем до­ро­жат ге­не­ра­лы, чей го­лос слы­шит ми­нистр.
А по­мнишь, мой друг, как си­де­ли в Чеч­не на за­ряд­ных ящи­ках? Взле­та­ли вер­то­лё­ты, ухо­дя на уда­ры. А мы пи­ли из фляж­ки вод­ку в день ка­ко­го-то — Бог весть, ка­ко­го — тво­е­го дня рож­де­ния, и нам ка­за­лось, что так ещё да­ле­ко до по­бе­ды.
Об­ни­маю те­бя по-от­цов­ски, Влад!

Эду­ард ЛИ­МО­НОВ, пи­са­тель, ли­дер пар­тии "Дру­гая Рос­сия".
Ка­пи­тан Влад Шу­ры­гин — наш луч­ший во­ин. Мно­гое вме­с­те с ним пе­ре­жи­то. По­мню, как мы вме­с­те но­чью про­би­ра­лись в Бе­лый Дом в ка­ком-то ле­дя­ном ту­ма­не осе­ни, ког­да пы­та­лись пре­одо­леть це­пи вну­т­рен­них войск, оце­пив­ших Бе­лый дом, и как воз­вра­ща­лись об­рат­но. Нас мно­го раз мог­ли по­ста­вить к стен­ке, но мы как-то об­хо­ди­ли, ус­коль­за­ли. По­мню, как Вла­да та­щи­ли ми­мо ме­ня 3 ок­тя­б­ря 1993 го­ду, уже с ды­мя­щей­ся гра­на­той в но­ге.
Вла­ди­слав — бо­е­вой то­ва­рищ, что ещё я мо­гу ска­зать?!

Па­вел ПО­ПОВ­СКИХ, пред­се­да­тель Цен­т­раль­но­го Со­ве­та Со­ю­за де­сант­ни­ков Рос­сии, быв­ший на­чаль­ник раз­вед­ки ВДВ.
Вла­ди­слав — то­же член Со­ю­за де­сант­ни­ков Рос­сии. При­чем один из пер­вых, с 2003 го­да. У ме­ня с Шу­ры­ги­ным свя­зан один ин­те­рес­ный ма­ло­из­ве­ст­ный эпи­зод. 10 де­ка­б­ря 1994 го­да ка­пи­тан Шу­ры­гин, кор­ре­с­пон­дент га­зе­ты "За­в­т­ра", в груп­пе раз­вед­чи­ков ВДВ хо­дил в раз­вед­ку от Моз­до­ка по юж­но­му мар­ш­ру­ту до Гроз­но­го. Они за­сня­ли на ви­део весь мар­ш­рут, по­си­де­ли на блок­по­с­тах, по­об­ща­лись с про­тив­ни­ком.
Еще они еха­ли на крас­ной ма­ши­не, с ар­хан­гель­ски­ми но­ме­ра­ми. У ре­бят бы­ли удо­с­то­ве­ре­ния на­блю­да­те­лей ООН, они из Юго­сла­вии толь­ко вер­ну­лись.
А Шу­ры­ги­на уже хо­ро­шо зна­ли как оп­по­зи­ци­он­но­го жур­на­ли­с­та.
Я по­ни­маю, что это бы­ла ес­ли не аван­тю­ра, то очень ри­с­ко­ван­ное де­ло. Но это бы­ло важ­ное за­да­ние, и ре­бя­та его вы­пол­ни­ли.
Это был пер­вый жи­вой раз­ве­ды­ва­тель­ный ма­те­ри­ал, ко­то­рый по­лу­чи­ла опе­ра­тив­ная груп­па объ­е­ди­нен­ной груп­пи­ров­ки войск в Моз­до­ке.
Вот та­кой был эпи­зод из бо­е­вой би­о­гра­фии Вла­ди­сла­ва Шу­ры­ги­на.
Что еще ин­те­рес­но­го? Встре­ча­лись мы с ним в Аб­ха­зии, во вре­мя про­ве­де­ния ми­ро­твор­че­с­ких опе­ра­ций, в При­дне­с­т­ро­вье. Влад — все­гда на пе­ред­нем крае, все­гда в са­мой го­ря­чей точ­ке. У не­го очень точ­ные и мет­кие вы­во­ды — ему бы в раз­вед­ке слу­жить, а не жур­на­ли­с­том. Хо­тя жур­на­ли­с­там эти ка­че­ст­ва то­же тре­бу­ют­ся, но уме­ние ана­ли­зи­ро­вать и ка­ким-то об­ра­зом да­же пред­ви­деть со­бы­тия вы­де­ля­ет Шу­ры­ги­на сре­ди ос­таль­ных жур­на­ли­с­тов.

Сер­гей ДО­РЕН­КО, глав­ный ре­дак­тор ра­дио­стан­ции "Рус­ская служ­ба но­во­стей".
Вла­ди­слав Шу­ры­гин — это че­ло­век, ко­то­рый ме­ня мно­го­му учит. Я, ко­неч­но, ни­ког­да ему в ли­цо это­го не го­во­рил, ни­ког­да не мог так по­ста­вить во­прос. Во Вла­де есть то, че­го нет во мне. И для то­го, что­бы опи­рать­ся на ка­кие-то, ес­ли мож­но так ска­зать, об­раз­цы па­т­ри­о­ти­че­с­ко­го со­зна­ния, об­раз­цы от­но­ше­ния к ар­мии, к соб­ст­вен­ной зем­ле — к Рос­сии, её цен­но­с­тям, я ча­с­то вну­т­рен­не ду­маю: "А что ­бы ска­зал об этом Влад?.." Для ме­ня это не­ко­то­рый спо­соб про­вер­ки чувств, мыс­лей. Это не зна­чит, что мне все­гда уда­ёт­ся сле­до­вать за Шу­ры­ги­ным. Но я так тай­но счи­таю его од­ним из тех, на ко­го сто­ит ори­ен­ти­ро­вать­ся.
В Па­ри­же есть об­раз­цо­вый ме­тал­ли­че­с­кий метр, по ко­то­ро­му све­ря­ют­ся все ос­таль­ные ме­т­ры. Вот Влад для ме­ня — та­кой об­раз­цо­вый пра­виль­ный па­т­ри­от, об­раз­цо­вый пра­виль­ный че­ло­век по его от­но­ше­нию к Рос­сии, к ар­мии.

Алек­сандр ИВА­НОВ, гла­ва из­да­тель­ст­ва "Ad Marginem".
Я сей­час про­сма­т­ри­ваю кни­гу не­мец­ко­го фи­ло­со­фа Пе­те­ра Сло­тер­дай­ка "Сфе­ры". Там все по­свя­ще­но те­ме круг­ло­го — от пар­ме­ни­дов­ско­го бы­тия до со­вре­мен­но­го ис­чез­но­ве­ния круг­ло­го. Вот для ме­ня Влад — это сим­вол все­го круг­ло­го, все­го та­ко­го свя­зан­но­го с по­ня­ти­ем бы­тия в клас­си­че­с­ком смыс­ле сло­ва, то есть ког­да бы­тие сов­па­да­ет с до­б­ром и кра­со­той.
От Вла­ди­сла­ва ис­хо­дит мощ­ное чув­ст­во ста­биль­но­с­ти. И в то же вре­мя оно со­про­вож­да­ет­ся та­кой лёг­кой рус­ской ко­лоб­ко­во­с­тью, то есть Влад го­тов к пе­ре­ме­ще­ни­ям и по­сто­ян­но­му ус­коль­за­нию. Это па­ра­докс рус­ско­го "круг­ло­го" че­ло­ве­ка — с од­ной сто­ро­ны, он ста­би­лен, с дру­гой сто­ро­ны, он всё вре­мя ус­коль­за­ет, и его очень труд­но пой­мать. Мне ка­жет­ся, этот па­ра­докс во Вла­де во­пло­щен, и я ему же­лаю его вся­че­с­ки раз­ви­вать и со­хра­нять.
Влад — че­ло­век очень ода­рён­ный и зна­ю­щий. На­при­мер, имен­но по ре­ко­мен­да­ции Шу­ры­ги­на лет во­семь на­зад я ока­зал­ся в Си­рии. Влад вся­че­с­ки ме­ня сти­му­ли­ро­вать к то­му, что­бы по­нять и уз­нать эту пре­крас­ную стра­ну. В ча­ст­но­с­ти, ука­зал мне не­ко­то­рые ме­с­та, дал со­про­во­ди­тель­ные ма­те­ри­а­лы, ко­то­рые мне чрез­вы­чай­но по­мог­ли и рас­кры­ли мне Си­рию. Я сей­час, ко­неч­но, как и Шу­ры­гин, стра­даю из-за про­ис­хо­дя­ще­го там.
Но, мож­но ска­зать, что от­кры­тие Си­рии для ме­ня це­ли­ком при­над­ле­жит Вла­ду
Для мо­е­го кол­ле­ги по из­да­тель­ст­ву Ми­ши Ко­то­ми­на Влад та­ким об­ра­зом лет семь на­зад от­крыл При­дне­с­т­ро­вье. И, бо­лее то­го, со­про­во­дил его та­ким уст­ным ман­да­том, что Ми­ха­и­ла встре­ча­ли там как пред­ста­ви­те­ля Вла­да Шу­ры­ги­на из всех выс­ших мос­ков­ских сил. Ко­то­мин уз­нал и уви­дел там мно­го та­ко­го, че­го не по­лу­чи­лось бы без про­тек­ции Вла­да.
И Влад, как из­ве­ст­но, он же при этом — во­ин. Что Си­рия, что При­дне­с­т­ро­вье, что Сер­бия, что Чеч­ня — это же ме­с­та бо­е­вой сла­вы Вла­да Шу­ры­ги­на.
Ещё Влад об­ла­да­ет та­кой спо­соб­но­с­тью — он в лю­бом ме­с­те, са­мом кри­тич­ном, мо­жет, что на­зы­ва­ет­ся, "на­крыть стол".
Ког­да я ехал в Си­рию, а де­ло бы­ло на Но­вый год, то спро­сил: "А что взять с со­бой?" Шу­ры­гин от­ве­тил: "Там во­об­ще всё есть, но что­бы ты се­бя сов­сем по-че­ло­ве­че­с­ки чув­ст­во­вал — возь­ми с со­бой "Со­вет­ско­го шам­пан­ско­го" и май­о­нез "Хайнц". С май­о­не­зом сде­ла­ешь са­лат "Оли­вье", а шам­пан­ско­го там не до­стать".
Мне очень этот со­вет по­нра­вил­ся. Он го­во­рит о том, что Влад от­но­сит­ся к то­му ти­пу рус­ских лю­дей, ко­то­рые ни­где не про­па­дут. Это уди­ви­тель­ное ка­че­ст­во, ко­то­рое, к со­жа­ле­нию, ут­ра­чи­ва­ет­ся сей­час. Мы всё боль­ше и боль­ше жи­вем на раз­но­го ро­да "про­те­зах". Вот Влад — че­ло­век, ко­то­рый мо­жет су­ще­ст­во­вать бе­зо всех этих "про­те­зов". Сбрось его ку­да-ни­будь в пу­с­ты­ню или да­же на Лу­ну — он и там на­кро­ет стол, до­ста­нет май­о­нез и бу­тыл­ку шам­пан­ско­го, и сде­ла­ет пра­зд­ник с ту­зем­ца­ми — с лу­на­ти­ка­ми или с ка­ки­ми-то жи­те­ля­ми пу­с­ты­ни.
Же­лаю Вла­ду со­хра­нять и раз­ви­вать все эти за­ме­ча­тель­ные свой­ст­ва, ко­то­рые я опи­сал.
Ещё Вла­ди­слав — ав­тор со­вер­шен­но пре­крас­но­го сбор­ни­ка рас­ска­зов, ко­то­рый мы из­да­ли под на­зва­ни­ем "Пись­ма мерт­во­го ка­пи­та­на". Это уди­ви­тель­ный текст, ко­то­рый по-на­сто­я­ще­му, к со­жа­ле­нию, не был про­чи­тан на­шей пуб­ли­кой. Си­ла тек­с­та в том, что Влад впер­вые по­ка­зал че­чен­скую вой­ну с по­зи­ции не сол­да­та или ге­не­ра­ла, а та­ко­го млад­ше­го офи­це­ра. Ес­ли го­во­рить о тра­ди­ции, это объ­е­ди­ня­ет Шу­ры­ги­на с лей­те­нант­ской про­зой в ду­хе "Го­ря­че­го сне­га" Бон­да­ре­ва, "В око­пах Ста­лин­гра­да" Не­кра­со­ва. Это взгляд ес­те­ст­вен­ной по­зи­ции боя, че­ло­ве­че­с­ких от­но­ше­ний, до­воль­но де­таль­но опи­сан­ных пе­ре­жи­ва­ний на вой­не. Это очень силь­ная кни­га.
Влад — за­ме­ча­тель­ный пи­са­тель, и ему на­до раз­ви­вать это ка­че­ст­во. Я бы по­же­лал Вла­ду не ог­ра­ни­чи­вать­ся жур­на­ли­с­ти­кой, а даль­ше как-то про­дол­жать вы­ра­жать се­бя имен­но в ли­те­ра­ту­ре. Это боль­шое до­пол­ни­тель­ное до­сто­ин­ст­во Шу­ры­ги­на.

Ми­ха­ил ЛЕ­ОН­ТЬ­ЕВ, глав­ный ре­дак­тор жур­на­ла "Од­на­ко".
До­ро­гой Влад, то­ва­рищ, уже не пят­над­ца­ти­лет­ний ка­пи­тан! По­ра уже нам по­же­лать друг дру­гу по­бе­ды над об­щи­ми вра­га­ми. Что­бы бы­ло за что вы­пить на сле­ду­ю­щем юби­лее. И здо­ро­вья для тех же це­лей. С лю­бо­вью и ува­же­ни­ем, все­гда Ваш, Ми­ха­ил Ле­он­ть­ев.
Ана­то­лий СУРЦУКОВ, за­слу­жен­ный во­ен­ный лёт­чик Рос­сии, ге­не­рал-лей­те­нант в от­став­ке.
Вла­ди­слав! Ты — во всех смыс­ла это­го сло­ва — боль­шой че­ло­век!
Мно­го та­лан­та, мно­го ду­ши, мно­го бла­го­ст­ных де­я­ний ис­пол­не­но то­бою во имя до­б­ра и спра­вед­ли­во­с­ти. Мно­го лю­дей по­ра­же­ны ви­ру­сом ис­тин­но­го муж­ско­го оба­я­ния по­сле об­ще­ния с то­бою, ви­ру­сом, не под­да­ю­щим­ся ле­че­нию. Стре­лы тво­их мыс­лей, чувств и слов все­гда бьют точ­но в цель, за­став­ляя ви­б­ри­ро­вать вра­гов от стра­ха, а по­чи­та­те­лей — от вос­тор­га. Твоя по­ступь впе­рёд, в из­бран­ной Бо­гом для те­бя про­фес­сии, лег­ка и уве­рен­на, це­ле­у­с­т­рем­лён­на и вы­ве­ре­на. Мощь бы­лин­ных бо­га­ты­рей, во­пло­щен­ная в тво­ём об­ли­чье, вну­ша­ет и на­деж­ду на свет­лое бу­ду­щее у ис­то­с­ко­вав­ших­ся по ви­де­нию ис­кон­но­го сла­вян. Дай те­бе Бог со­хра­нить и при­ум­но­жить свои ве­ли­ко­леп­ные ка­че­ст­ва, чер­пая си­лу ду­ха, му­д­рость, и во­лю из са­мо­го чи­с­то­го ис­точ­ни­ка — тра­ди­ций и ис­то­рии сла­вян­ской на­ции! Здо­ро­вья, дол­гих лет жиз­ни, бла­го­по­лу­чия, твор­че­с­ких удач!

Вла­ди­мир БОН­ДА­РЕН­КО, глав­ный ре­дак­тор га­зе­ты "День ли­те­ра­ту­ры".
Вла­ди­слав Шу­ры­гин — че­ло­век, на ко­то­ро­го все­гда мож­но по­ло­жить­ся. Я по­мню, как еще юным капитаном он при­шёл в ре­дак­цию га­зе­ты "День" — и сра­зу стал в ней сво­им.
Помню, как по­сле раз­гро­ма До­ма Со­ве­тов, по­сле раз­гро­ма ре­дак­ции га­зе­ты "День", мы со­бра­лись в ком­нат­ке, ко­то­рую нам по-брат­ски вы­де­лил в сво­ей ба­шен­ке жур­нал "Наш со­вре­мен­ник" и его ре­дак­тор Стас Ку­ня­ев. Бы­ли Алек­сандр Про­ха­нов, Эду­ард Ли­мо­нов, Сер­гей Лы­ко­шин, Влад Шу­ры­гин и я. Об­суж­да­ли слу­чив­ше­е­ся, про­ду­мы­ва­ли но­вые спо­со­бы борь­бы с ель­цин­ским ре­жи­мом. Влад, ещё в не­дав­нем про­шлом бо­е­вой офи­цер, са­мый мо­ло­дой сре­ди нас, и пред­ло­жил: да­вай­те ста­нем по­бра­ти­ма­ми, со­вер­шим древ­ний сла­вян­ский об­ряд по­бра­тим­ст­ва, над­ре­жем ла­до­ни и кро­вью друг дру­га скре­пим на­шу друж­бу.
Наш ли­дер и вождь Алек­сандр Про­ха­нов, толь­ко что, как и все мы, вер­нув­ший­ся с бар­ри­кад До­ма Со­ве­тов, с му­д­рой улыб­кой вы­сме­ял эту мо­ло­дую за­тею: мол, де­ла­ми да­вай­те кре­пить брат­ст­во. Но Влад уже до­стал свой бо­е­вой нож, по­лос­нул по ру­ке, так что чуть ли не пол­паль­ца се­бе от­хва­тил, тут же по­лос­нул по ру­ке Лы­ко­ши­ну, ны­не по­кой­но­му, Эду­ард над­ре­зал сам, я по-ин­тел­ли­гент­ски по­ко­вы­рял­ся шу­ры­гин­ским но­жом, слег­ка рас­кро­вя­нил ру­ку, и мы все скре­пи­ли на­ши ру­ки в об­щем ру­ко­по­жа­тии.
Что я мо­гу еще ска­зать о сво­ем по­бра­ти­ме Вла­де Шу­ры­ги­не? Я мо­гу ска­зать, что он — по­том­ст­вен­ный ка­д­ро­вый офи­цер, во­ен­ная ко­с­точ­ка, рус­ский сол­дат, ко­то­рый ни­где, ни при ка­ких об­сто­я­тель­ст­вах не поз­во­лит се­бе и сво­им то­ва­ри­щам про­пасть, впасть в бес­че­с­тие или в уны­ние. Он — все­гда на вой­не, и в этом его от­ли­чие от обыч­ной жур­на­лист­ской и пи­са­тель­ской бо­гем­ной сре­ды, ко­то­рая не столь­ко во­ю­ет, сколько изображает и описывает вой­ну.
Кста­ти, в опи­са­нии со­вре­мен­ной вой­ны Вла­ди­сла­ву Шу­ры­ги­ну, на мой взгляд, мало равных в современной литературе. С нетерпением жду выхода в свет его первого романа, который, как знаю, уже "на подходе".
Кон­стан­тин ЗАТУЛИН, ди­рек­тор Ин­сти­ту­та стран СНГ.
До­ро­гой Вла­ди­слав! С не­ко­то­рым опоз­да­ни­ем и ты всту­па­ешь в ко­ман­ду пя­ти­де­сят­ни­ков. Это пе­ре­ход­ный пе­ри­од от од­ной жиз­ни к дру­гой, и пусть он у те­бя про­длит­ся как мож­но доль­ше. В са­мом де­ле, твои го­ды — это го­ды, ког­да мо­жешь и хо­чешь. И в сво­ей жур­на­лист­ской де­я­тель­но­с­ти ты это пре­крас­но де­мон­ст­ри­ру­ешь. Ты не пря­чешь­ся в сво­их ма­те­ри­а­лах, как и по­до­ба­ет офи­це­ру, за чу­жие спи­ны и ча­с­то идёшь, как го­во­рят мо­ря­ки, в кру­той бей­де­винг, то есть на­вст­ре­чу ве­т­ру. Для ме­ня это глав­ное, вне за­ви­си­мо­с­ти со­гла­сен ли я с то­бой во всём или нет. А в боль­шин­ст­ве слу­ча­ев я с то­бой со­гла­сен.
Уве­рен, что без та­ких как ты, ни­ка­ко­го за­в­т­ра у нас бы не бы­ло.

"Я не­от­де­лим от сво­их, я ни­ког­да от них не от­ре­кусь, что бы они ни со­вер­ши­ли. Я ни­ког­да не ста­ну об­ви­нять их пе­ред по­сто­рон­ни­ми. Ес­ли я смо­гу взять их под за­щи­ту, я бу­ду их за­щи­щать. Ес­ли они по­кро­ют ме­ня по­зо­ром, я за­таю этот по­зор в сво­ем серд­це и про­мол­чу. Что бы я тог­да ни ду­мал о них, я ни­ког­да не вы­ступ­лю сви­де­те­лем об­ви­не­ния..." 
Ан­ту­ан де Сент-Эк­зю­пе­ри
и ещё: "Не сто­ит бе­гать от снай­пе­ра — ум­решь ус­тав­шим..."

Я ро­дил­ся в се­мье офи­це­ра. Рос в гар­ни­зо­нах, за­кан­чи­вал шко­лу в Моск­ве.
Кем быть, во­прос не сто­ял — толь­ко офи­це­ром!
Оба мо­их де­да по­гиб­ли на вой­не. Один на Фин­ской, дру­гой на Оте­че­ст­вен­ной.
По­сту­пил в Львов­ское выс­шее во­ен­но-по­ли­ти­че­с­кое учи­ли­ще на фа­куль­тет во­ен­ной жур­на­ли­с­ти­ки.
По­сле учи­ли­ща впол­не бла­го­по­луч­но рас­пре­де­лил­ся в Моск­ву и по­пол­нил ря­ды сто­лич­ных во­ен­ных чи­нов­ни­ков. Как все — слу­жил, жил, же­нил­ся, рас­тил ре­бён­ка, обу­с­т­ра­и­вал быт, по­лу­чал оче­ред­ные звёз­доч­ки, шум­но от­ме­чал пра­зд­ни­ки и плыл по те­че­нию жиз­ни.
Бы­ло стыд­но пе­ред са­мим со­бой.
В 1991 го­ду ушёл во­ен­ным кор­ре­с­пон­ден­том в га­зе­ту "День".

…Те­перь за спи­ной боль­ше сот­ни ко­ман­ди­ро­вок в мир вой­ны.
Триж­ды её бо­ги бра­ли с ме­ня на­лог кро­вью, но по мо­лит­вам род­ных и близ­ких от­пу­с­ка­ли жи­вым.
Не­сколь­ко раз бро­сал га­зет­ное ре­мес­ло и брал в ру­ки ору­жие.
До­б­ро­воль­цем во­е­вал в При­дне­с­т­ро­вье, Аб­ха­зии и Сер­бии и об этом ни­ког­да не жа­лел.
Хо­ро­нил дру­зей, сжи­гал мос­ты, лег­ко про­щал, не на­учил­ся про­щать­ся.
Я дав­но не раз­гля­ды­ваю ли­нию Жиз­ни на ла­до­ни.
И ли­ния мо­ей Судь­бы — из­ло­ман­ный путь че­рез го­ды и ис­пы­та­ния к са­мо­му се­бе.
Да­ле­ко не все эк­за­ме­ны я смог сдать до­стой­но, и мне есть че­го сты­дить­ся.
На этой дол­гой до­ро­ге я по­те­рял всё, что ког­да-то имел.
Се­мью, дом, ка­рь­е­ру, ус­т­ро­ен­ный быт и оп­ре­де­лён­ность судь­бы.
Что у ме­ня ос­та­лось?
Па­мять, шра­мы, твор­че­ст­во и лю­бовь.
Она ме­ня, на­вер­ное, до сих пор и хра­нит.
…Ес­ли од­наж­ды пи­сать в этом днев­ни­ке ста­нет не­ко­му, то ска­жи­те Ей, что я был сча­ст­лив не­сти Её в сво­ём серд­це.

Из про­фи­ля Жи­во­го Жур­на­ла Вла­ди­сла­ва Шу­ры­ги­на (http://shurigin.livejournal.com).