В связи с тем, что перед Украиной всерьез встал вопрос отделения юго-восточных областей, хотелось бы в этой связи отметить вот что. Технологии майдана оказались оружием обоюдоострым. Дело даже не в том, процесс, начатый с более чем сотни ста убитых в Киеве может обернуться гораздо большими жертвами на всем Юго-востоке страны. Интересно то, что технология мирного массового протеста, перерастающего в вооруженное столкновение, оказалась использована теперь против самих деятелей майдана у власти. Где граница между мирным митингом и партизанской войной, где находится эта точка невозврата, когда глаза застилает кровавая пелена ненависти, и дело уже не в политических декларациях, а в гибели твоих близких, за которую враг должен заплатить?
Разгорающееся противостояние породило еще одно невиданное для нашего поколения историческое явление. Из митинговой стихии, из рева и свиста мегафонов, рева военной техники рождается новое государство, несмотря ни на что. Лидеры юго-востока арестовываются и преследуются, официальный Киев пытается подавить любые формы протеста и самоорганизации народа, но очевидно поезд уже ушел. И ушел он ровно тогда, когда началось братание украинских военнослужащих с восставшими жителями. Блицкриг не состоялся. Впрочем, это еще не значит, что киевская хунта не попытается «сохранить лицо», продемонстрировав силу. Но это вопрос будущего, которое, как известно, темно. Сейчас же речь пойдет о том, какова эта стихия, каковы ее внутренние смыслы. Что заставило жителей Одессы, Харькова, Луганска подняться и громко заявить о своем праве на самоопределение. Можно ли назвать это сепаратизмом? И что такое русский сепаратизм по отношению к оторванной от России Украине - территории с 50-милионным славянским населением, которому в 1991 г. приказали изображать независимое государство (как, впрочем, и нам – отказаться от собственных территорий).
Перед лицом народного сопротивления провалилась и попытка внутреннего воздействия на процесс – при помощи различного рода провокаторов. Причем самое интересное в этой истории – механизмы самоорганизации, которые в Малороссии оказались гораздо более крепкими и долговечными, нежели в России. Очень может быть, что это связано с отсутствием традиций государственности в этой стране. В то же время, в России обыватель в гораздо большей степени связан с государством, к которому привык обращаться в любой кризисной ситуации (государство не устает заботиться о сохранении такого положения). Поэтому и технологии майдана вряд ли здесь будут эффективны.
Но все же, самое главное, что произошло на Юго-востоке – это рождение нового государства, рождение республики. Мы еще не знаем, будет ли это конфедерация областей, или республика Малороссия. Ясно одно – мы видим как буквально из ничего, из чистой людской воли рождается государство, в гораздо большей степени дружественное России, чем нынешняя Украина.
В нашем спецпроекте мы хотим представить читателю ситуацию, сложившуюся на Юго-востоке Украины глазами харьковчан, одесситов и жителей Луганска.
