Что ж мы наделали, сволочи,
С нашей великой страной!..
(Владимир Шевнин)
Помним мы, что представляли из себя магазины до Гайдара, помним и еще кое-что, о чем забыли в силу то ли старческого маразма, то ли в силу врожденного слабоумия, то ли в силу благоприобретенного скудоумия пришибленные пыльным мешком демократии и либерализма бывшие граждане бывшей великой советской страны, то ли просто не знающих в силу молодости и малообразованности нынешние граждане нынешней антисоветской страны. Людская память обладает еще одним свойством, которым усиленно пользуются политические мошенники. Запоминаются в цепи событий, как правило, самые последние и наглядные события, особенно, если очевидцы событий люди, может быть, и объективно честные, но поверхностные, неспособные к элементарному самостоятельному мышлению и анализу. Вот и получается, что из всей нашей жизни запомнили они только период искусственного дефицита во времена горбачевщины…
Помним мы, что в 1989 году в СССР было 24720 колхозов. Они дали 21 млрд. рублей прибыли. Убыточными являлись 275 колхозов (1 процент), и все их убытки составили 49 миллионов рублей - 0,2 процента от прибыли. СМЕХОТВОРНАЯ величина. Советский Союз имел населения 4,88% ко всему населению мира, а «нищие колхозы и совхозы» произвели в 1991 году пшеницы - 16,2% от мирового производства, овса - 45,1%, ржи - 55%, ячменя - 29,5%, кормового зерна - от 10,1% до 13,7%, животного масла - 21,4%, молочных консервов - 33,7%, мяса - 11,7%, сахара - 15,7%, растительного масла - 12,7%, кондитерских изделий - 30,7%, шоколада - 19,6%, рыбных консервов - 42%, маргарина - 12,2%.
Помним мы, что РСФСР в 1991 году на душу населения производила: зерновые и зернобобовые - 599 кг, третье место после США и Франции, картофель - 231 кг - первое место, мясо - 63 кг, шестое место после США, Франции, ФРГ, Великобритании и Италии, молоко - 350 кг, третье место после после Франции и ФРГ, сахар-песок - 20,9 кг, шестое место, улов рыбы - 46,8 кг, второе место после Японии.
Помним мы и то, что СССР в 1991 году производил: 75% мирового производства льняных тканей; 13% хлопчатобумажных; 19 % шерстяных (2,6 кв.м на человека, тогда как в ФРГ – 2,4 кв.м, в США – 0,7 кв.м); 12% шелка; 19-20% чулочно-носочных изделий (2,9 пары на человека, а в Великобритании – 0,8 пары, в США – 3,5 пары); 22% трикотажных изделий; 10,9% телевизоров; 15% утюгов; 17,4% холодильников; 12,6% стиральных машин; 4,4% фотоаппаратов; 17,1% часов.
Помним мы, что и жили мы вполне прилично на среднеевропейском уровне, занимая вполне достойное 26 место по уровню жизни (США - 19 место) по данным ООН и 7 место по уровню питания. Проблемы были? Были. Проблемы высочайшей покупательной способности населения и, вследствие этого, неудовлетворенного спроса.
Можно ли считать нищими людей, имеющих практически бесплатные квартиры и бесплатные садовые участки, а у многих - настоящие дачи с дачными участками. Много ли найдется в мире стран, где большинство городского населения имеет еще и загородные земельные участки с домами? Или признаком нищеты была возможность практически всем пользоваться воздушным сообщением, не говоря уже о железнодорожном транспорте? Или признак нищеты забитые людьми курорты Крыма, Кавказа, Прибалтики? Наверное, признак нищеты очереди в рестораны и кафе из-за избытка желающих?
Хотя следует честно признать, что все-таки были у нас страдальцы, жившие в нищете. Разве не нищета ездить на «Волге», а не на «Мерседесе»? Конечно же, нищета. Иметь многокомнатную квартиру в центре Москвы, а не особняк на Рублевке? Конечно же нищета? Иметь капитальную дачу и дачный участок в полгектара в Подмосковье, а не виллу в Испании или во Франции? Конечно же, нищета? Отдыхать в лучших санаториях Советского Союза, а не на Канарах или Монте-Карло? Конечно же, нищета. Что лучше зажили, когда позволили этим страдальцам пересесть на «Мерседесы»?
Помним мы, что и зерна СССР производил в 1985 году 173,3 млн тонн, в 1986 – 188,2, в 1987 – 187,6, в 1988 – 175,2, в 1989 – 190,4, в 1990 – 211,5, 1991 – 154,9 млн.тонн. А Советский Союз покупал за рубежом фуражное зерно, а не хлеб, на корм скоту. Хотя сам производил в год 100 - 120 миллионов тонн зерна в Советской России (РСФСР) в отличии от антисоветской России (РФ), которая производит 40-70 миллионов тонн, а урожай в 80 миллионов тонн преподносится как величайшее достижение, позволившее даже продавать зерно за границу на экспорт. Так, что же за чудо произошло?
При 120 миллионах тонн зерно закупали, но батон стоил 12 копеек, а при 80 миллионах - зерно продаем, но батон стоит 22 рубля? Чуда нет, все просто, как мычание скота, которого раньше в 1991 году было в Советской России: крупного рогатого скота – 40,2 млн. голов и свиней – 23,5 млн. голов, а стало в антисоветской России соответственно - 11,1 и 7,3 млн. голов ( а может быть и того меньше, ведь время идет). А скот, как известно, требует корма, для чего и закупалось фуражное зерно советской страной. А сейчас большевиков и Сталина нет, но правителями антисоветской страны закупается продовольствия на 50 миллиардов долларов в год у капиталистов. Но чудес не бывает и, как говорил еще Ломоносов, если в одном месте прибыло, значит, в другом месте убыло. Если деньги ушли за границу на закупку продовольствия, значит население осталось без средств для нормального питания. Поэтому в Советской стране граждане потребляли 3340 ккал в день и по уровню питания находились на 7 месте в мире, а антисоветской РФ при Гайдаре стала потреблять только 2200 ккал и переместилась на 71 месте в мире. Похоже, что у народа вдруг пропал аппетит, несмотря на изобилие. Так что будем жрать, когда капиталисты прикроют кормушку, если будем трепыхаться или хотя бы бюджетникам повысят зарплату? Касьянов, будучи премьером, выступая в Думе в свое время, честно ответил, что если бюджетникам платить зарплату, хотя бы на уровне прожиточного минимума, то прилавки мгновенно опустеют и пополнить их будет нечем - иллюзии развеются и крах режима будет неотвратим.
Откуда же взялся пресловутый советский дефицит? Может быть на страну обрушились какие-то невиданные катастрофы – произошли землетрясения, наводнения, цунами, пожары, разрушившие заводы и фабрики и уничтожившие все сельхозугодия? Или остановились заводы и фабрики, прекратили работать колхозы и совхозы? Ничего подобного, и заводы работали и колхозники трудились, о чем свидетельствуют беспристрастные показатели статистики, показатели, которых до сих пор не достигла антисоветская Россия. В чем же дело? А дело в том, что на страну обрушилась страшная катастрофа. И имя ей – горбачевская перестройка.
Помним мы то, как под сладкоголосое пение «прорабов перестройки» из горбачевской ОПГ Горбачевым и его подельниками скороспелыми, непродуманными, авантюрными решениями расшатывался, деформировался, разламывался единый народно-хозяйственный комплекс страны. Мы помним, как начиная с августа 1986 года отменялась государственная монополия на внешнюю торговлю, как право самостоятельно продукцию за границу получили министерства и крупные предприятия и даже отдельные лица (Постановление Совмина СССР №1405 «О дальнейшем развитии государственных, кооперативных и иных общественных организаций» от 2 декабря 1988 года), что вело к разрушению сложившегося баланса в экономике. Внутренние цены, регулируемые государством, были намного ниже стоимости этих же товаров за границей. Как только появилась возможность продавать за границу продукцию без контроля государства, поток с нутреннего рынка повернул на внешний. За границу пошло продовольствие, золото, пушнина, лесоматериалы, удобрения, химтовары, электро- и радиотовары, бытовая техника и много другой продукции, предназначенной для внутреннего рынка.
Помним мы и о том, что в 1987 году был принят Закон о совместных предприятиях, который создавал льготные условия для экспорта советского сырья, что вместе с отменой госмонополии на торговлю усиливало отток товаров за границу.
Помним мы и появившийся следом Закон о государственном предприятии, которым предусматривалось приоритетное производство продукции, идущей на экспорт, что способствовало тоже оголению внутреннего рынка.
Помним мы и принятый через несколько месяцев Закон о кооперации, который не только не способствовал наполнения внутреннего рынка товарами, а породил условия для роста преступности и теневого бизнеса, когда готовая продукция через кооперативы или совместные предприятия уходила за границу. Выгода была настолько велика, что мы помним, как алюминиевую посуду превращали в лом, чтобы просто продать его как дефицитный за границей материал.
Помним мы, как под аккомпанемент развернутой в СМИ кампании очернения советских бытовых товаров, которые были, хотя не так красиво упакованы, как иностранные, но благодаря жестким государственным стандартам имели достаточно хорошее качество при сравнительно низких ценах, их в массовом порядке гнали за границу, оголяя внутренний рынок. В 1990 году за рубеж была вывезена третья часть произведенных в стране потребительских товаров. Процесс вывоза товаров из страны в 1990-гг. нельзя даже назвать экспортом. Это был не экспорт, это была РАСПРОДАЖА страны.
Достаточно сказать, что в 1991 году было продано в СССР холодильников – 3,448 млн шт., а вывезено – 3,152 млн или 48%.
Магнитофонов продано в СССР – 4,085 млн шт., а вывезено – 2,516 млн или 38%. Пылесосов продано в СССР – 3,363 млн шт, а вывезено – 2,631 млн или 44%.
Мясорубок – 350 тыс. шт. и 650 тыс. или 65%.
Магнитол – 450 тыс. шт. и 750 тыс. или 62,5%.
Радиоприемников – 5,310 млн шт. и 3,589 млн или 40%.
Швейных машинок – 976 тыс. шт. и 624 тыс. или 39%.
Стиральных машин – 3,876 млн шт. и 3,724 млн или 49%.
Фотоаппаратов – 1,400 млн шт. и 1,600 млн или 53%.
Часов – 20 млн шт. и 56 млн или 74%.
Автомобилей – 200 тыс. шт. и 720 тыс. или 78%.
Телевизоров – 2,500 млн шт. и 7,420 млн или 75%.
Кстати, о телевизорах. Когда один из помощников Проханова на «Поединке» у Владимира Соловьева 21 ноября 2013 года начал говорить о массовом вывозе из страны бытовой техники в годы горбачевщины, в том числе и телевизоров, то Соловьев с ухмылкой отмахнулся от говорящего, заявив, что кому, мол, нужны были советские телевизоры, когда мы сами гонялись за «панасониками». Соловьевы может быть и гонялись за «панасониками», а советские люди гонялись за советскими телевизорами и не могли купить, потому что 75% телевизоров уходила за границу, где не все, как Соловьев, гонялись за «панасониками», а с удовольствием покупали советские телевизоры, как и холодильники, как часы, как фотоаппараты, как другую советскую бытовую технику. Я сам живу в городе, где был огромный телевизионный завод и где никогда не было никаких проблем с приобретением телевизоров, как этого завода, так и практически любых телевизоров, выпускавшихся в Советском Союзе. И вдруг телевизоров не стало, как не стало холодильников, утюгов, стиральных машин, пылесосов и прочих изделий бытовой техники. А телевизионный завод как работал, так и продолжал работать в три смены, но в магазины телевизоры не поступали, зато появились на заводе и около него предприимчивые люди, предлагающие за соответствующее вознаграждение достать на заводе нужный вам телевизор. О том, какой размах приобрел не контролируемый государством вывоз телевизоров за границу, свидетельствует курьезный, а вернее, печальный случай, когда зимой 1991 года правительство Турции обратилось к премьер-министру СССР Павлову с просьбой организовать на территории Турции сеть пунктов по обслуживанию советских цветных телевизоров, которых в Турции оказалось более миллиона штук, хотя по официальным данным телевизоры из СССР в Турцию не поставлялись.
Помним мы и то, что в начале перестройки в свободной продаже в СССР было 1200 наименований товаров. К августу 1988 года их осталось 200, а в декабре 1988 года – только 100. А заводы и фабрики работали, колхозы и совхозы пахали и сеяли, а полки становились все пустее и пустее.
Помним мы и то, что товарный дефицит создавался не только благодаря непродуманным, авантюрным решениям и законам, хотя тем, кто имел головы на плечах, было и тогда понятно, что проталкиваемые горбачевской ОПГ решения и законы были очень продуманными для вполне определенной преступной цели, но и откровенно вредительскими действиями. Шел откровенный саботаж поставок потребительских товаров в розничную торговлю. Значительное количество товаров, не вывезенных и оставшихся в стране, сознательно припрятывались на базах и складах, не доходя до прилавков магазинов. В 90-е годы только одна из депутатских комиссий выявила укрытых от продажи товаров на 50 млрд рублей. Десятки грузовых составов с продуктами питания, мясом, овощами и фруктами и другими потребительскими товарами под разными предлогами задерживались на подъездах к крупным промышленным центрам, в том числе к Москве, Ленинграду, столицам союзных республик на несколько дней, а то и недель, с соответствующими последствиями, как для овощей и фруктов и других скоропортящихся продовольственных товаров, так и для покупателей.
Помним мы, как сочились рефрижераторы и грузовые вагоны, распространяя вокруг себя соответствующий запах, на подъездных путях к Москве. На свалки вывозились десятки тонн испорченной и под видом испорченной продукции десятки тонн пищевой и не только пищевой продукции, в том числе колбасные изделия, шоколадные и кондитерские изделия, чай, овощи и фрукты, табачные изделия и много другое. В 90 году якобы сгнило свыше 1 миллиона тонн мяса, было «испорчено» 40 миллионов штук шкур скота (а – это обувь, одежда, галантерея), «пропала» 50% собранных овощей и фруктов. Вообще говоря, организация дефицита в стране была проведена очень профессионально, чувствовалось, что действовала не группа просто жулья и мародеров, а слаженная команда профессиональных специалистов, знающих что и как делать, чтобы вызвать не просто снабженческий кризис в стране, а сильнейшее раздражение населения, перерастающее в политическое недовольство.
Хотя дефицит касался практически всех потребительских товаров, но главный упор делался, кроме продуктов питания, на товары повседневного спроса, товары, к которым большое количество активного населения так или иначе привязано и отсутствие или затруднение получение которого является сильнейшим антиправительственным раздражителем. Это алкоголь и табак. А также мыло и моющие средства. Помним мы, как отсутствие мыла в шахтерских душевых было использовано для организации первых организованных антисоветских выступлений, превративших шахтеров в ударный отряд контрреволюции. И сама организация дефицита мыла именно в шахтерских душевых была блестящей идеей для спровоцирования недовольства организованных массовых рабочих коллективов. Одно дело, когда отсутствием мыла возмущается в своей ванной чистенький интеллигентский обыватель, пытающийся помыть руки перед ужином, и другое дело, когда возмущаются сотни грязных шахтеров, вылезших из-под земли и желающих смыть с себя угольную пыль и грязь после тяжелой и опасной работы в шахте. Хотя, конечно же, все потребительские потребности в моющих средствах мощная советская химическая и мыловаренная промышленность полностью обеспечивала.
Как рукотворно организуется дефицит, наглядно показывает грандиозная афера, проделанная горбачевской ОПГ с обеспечением, вернее, с нарушением обеспечения населения табаком и табачными изделиями. Советский Союз выпускал в год 360 миллиардов штук сигарет и папирос, занимая третье место в мире, уступая только США и Китаю. Табачных фабрик в СССР было много и выпускали они самую разнообразную табачную продукцию – от табака до сигарет и папирос на любой вкус и на любой карман. К советским табачным изделиям прибавлялись и заграничные из разных соцстран, но в основном из Болгарии. Даже в трудные послевоенные годы не было недостатка в табачных изделиях, хотя, конечно, не было особого многообразия. Обеспечение населения табаком было делом государственным, ведь табак, как и алкоголь, был государственной монополией и обеспечивал стабильную часть государственных доходов. Если зло невозможно победить, а табак и алкоголь, безусловно, зло, то именно государство обязано использовать огромные деньги от этого зла во благо страны и народа, в том числе и для лечения жертв табака и алкоголя, а не отдавать эти деньги в руки барыг и спекулянтов. А летом 1990 года вдруг практически одномоментно табак и табачные изделия полностью исчезли с прилавков магазинов многих городов Советского Союза. С 8 июля до 5 августа отправили в отпуск весь коллектив одной из крупнейшей в стране ленинградской фабрики имени Клары Цеткин. Через неделю работников н фабрики имени Урицкого отпустили в отпуск до 19 августа. Таким образом, было остановлено практически одновременно два ленинградских табачных гиганта. Я помню гневный обличительный пафос невзоровских «600 секунд» с показом пустых табачных киосков и демонстрацией складов фабрики имени Урицкого, заваленных сотнями миллионов сигарет россыпью и перемешенных в огромные кучи вместе с браком, и мусорных свалок с самосвалами с сигаретами, разгружающимися на этих свалках. Одновременно встали на «профилактику» самые мощные табачные фабрики в Москве: «Ява» и «Дукат». За один день было остановлено 26 табачных фабрик из 28 фабрик в РСФСР. Были остановлены почти все табачные фабрики и в других союзных республиках. Не оказалось в наличие и складского запаса сигарет, который всегда создавался за счет болгарских сигарет для страховки на период профилактического простоя отечественных табачных гигантов. Его, оказывается, заблаговременно израсходовали, не дожидаясь плановой остановки этих гигантов. Положение в какой-то степени могли смягчить срочные поставки сигарет из Болгарии, но несколько эшелонов с болгарскими сигаретами были остановлены на границе Советского Союза, на станции Чоп, где простояли полторы недели. Мало того, в Болгарию прекратили поставки советской папиросной бумаги, из которой делались болгарские сигареты. Табачная промышленность была злонамеренно остановлена, а страна намеренно спровоцирована на антисоветский взрыв, пока словесный.
Помню я и вдруг возникший дефицит мороженого в Москве. Московское мороженое на каждом углу и в любое время года, включая самое студеное, было достопримечательностью Москвы, вызывающее удивление и восхищение иностранцев москвичами, употребляющих мороженое на улицах столицы в самые лютые морозы. И надо сказать, что московское мороженое стоило того. И вдруг его не стало. Схема создания дефицита была проста и незатейлива. Как и с табачными фабриками, были одновременно закрыты все хладокомбинатов, кроме одного, который, конечно, не мог удовлетворить все потребности города. Одновременно в Москве вместо лучшего в мире советского московского мороженого стал продаваться польский суррогат мороженого.
Вот таким образом взрывался внутренний потребительский рынок, порождая невиданного размаха спекуляцию и экономическую преступность. Рушилось бюджетное равновесие. 1988 год – последний бездефицитный бюджет, достигнутый с большим трудом. Но уже в 1989 году дефицит составил 100 млрд рублей. Страна скатывалась в долговую яму. Если в начале правления Горбачева и его клики внешний долг состовлял 20 млрд долларов, что для такой страны как СССР считалось ничтожным, то к концу его преступной деятельности перевалил за 100 миллиардов, а золотой запас с 2200 тонн уменьшился до 200 тонн. Шло откровенное разграбление государства, закончившееся государственным переворотом Ельцина в августе 1991 года и разрушением Советского Союза в декабре 1991 года горбачевско-ельцинской ОПГ. Но это была только первая часть плана захватившей власть ельцинской ОПГ, страну, теперь уже отброшенную по территории на 350 лет назад, ждал ВЕЛИКИЙ ХАПОК, или ВЕЛИКОЕ ОГРАБЛЕНИЕ, невиданное в истории человечества и до сих пор называемое членами ельцинской ОПГ и примкнувшей к ней демшизой гайдаровскими реформами, спасшими страну от голода и гражданской войны.
