Шпиономания в Сеуле

Глава южнокорейской танцевальной группы «Чуль» Чон Сик Рель обвиняется в шпионаже в пользу КНДР. Согласно данным южнокорейского агенства «Ренхап», ему приписывают встречу с северокорейскими шпионами в Шанхае, написание закодированной под графическое изображение клятвы верности Ким Ир Сену и отправку её в Северную Корею, а также передачу подробности прений в южнокорейском парламенте в июне 2012 года северокорейской разведке по телефону (Напомним, что Чон является членом оппозиционной левой (но не просеверокорейской) Единой Прогрессивной партии Кореи). На данный момент Чон Сик Рель находится под следствием.

Это событие является наглядным примером того, что уровень шпиономании на Корейском полуострове высок не только на Севере (такое мнение очень распространено под впечатлением о «постоянной борьбе коммунистов с мнимыми врагами народа» по аналогии со сталинским Советским Союзом).

Напомним, что на данный момент в Южной Корее действует Закон о национальной безопасности от 1948 года, который интерпретирует северокорейское государство как вооружённую бандитскую группировку, временно оккупировавшую северную часть Республики Корея (напрашивается аналогия с Ирландской республиканской армией, которая борется за независимость Северной Ирландии от Британии и которая рассматривается британцами как вооружённая сепаратистская организация). Лояльность или хотя бы выражение сочувствия северокорейскому режиму являются нарушениями этого закона (Именно по нему сейчас проходит Чон Сик Рель). Этот закон много раз применялся и до этого на протяжении всей истории южнокорейского государства. Наиболее известным примером является Ким Дэ Чжун (президент Южной Кореи в 1998-2003 гг.), который в 1960-1980-е подвергался репрессиям, так как его подозревали в связях с Северной Кореей. Закон о национальной безопасности активно применяется и до сих пор: например, известно, что в 2010 году было заведено 97 уголовных дел по данному закону. Таким образом, с помощью него в Южной Корее государством пресекается положительное отношение к КНДР и поддерживается определённый уровень «антисеверокорейской истерии» при помощи арестов и предупреждений.

Характерным примером этой самой поддержки также является принятие в 2010 году Верховным судом Республики Корея постановления, запрещающего прослушивание и распространение музыки, восхваляющей северокорейский режим. Известна история применения этого закона по отношению к южнокорейской активистке Сонг, которая получила четыре года тюрьмы за хранение на своём М P 3-плеере 14-ти музыкальных файлов с гимнами и маршами КНДР.

Также стоит отметить, что в течение 1960-1980-х годов, во время правления военных, в Южной Корее проводилась активная идеологическая и воспитательная работа, базирующяся на оголтелом антикоммунизме. Конечно, во время демократизации идеология отошла на второй план, однако поколение, воспитанное во время военной диктатуры, сейчас является самой социально, экономически и политически активной частью общества. Общественное воспитание, которое они получили, укоренилось у них, что также активно способствует антисеверокорейским настроениям (правда, пассивным) в массовом сознании.

Антон Онищенко,
Группа солидарности с КНДР