Давным-давно, ещё в староглиняном 2021 году, над бескрайними просторами нашей страны туда-сюда начали летать оскорбления и дипломатические ноты протеста. Причиной тому была самая странная — будто бы выбравшая участников случайным образом — холодная война современности: в ней столкнулись Китай и Литва. А поводом для неё было то, что империя шпрот — то ли сама желая выслужиться перед своими хозяевами, то ли по инициативе кого-то из этих хозяев — вдруг решила открыть у себя посольство Тайваня, признав его как государство — первой в Европе (не считая Ватикана), итогом чего стал разрыв двусторонних торговых отношений, сработавшие угрозы европейским компаниям, которые сотрудничали с литовцами, и, как следствие, неожиданный удар по и без того не самой процветающей экономике прибалтов. Тот сюжет играет роль лишь в контексте увеличения масштабов, свойственного нашей эпохе взвинченных ставок: под боком у Китая объявилась собственная Прибалтика, реакция на которую демаскирует методы и намерения Пекина.
Речь идёт о Японии. Чуть больше месяца назад там к власти пришла премьерша крайне правоконсервативных взглядов, Санаэ Такаити, что тут же дало повод называть её "японской Тэтчер". Увы, реальных возможностей демонстрировать свою консервативную правость в отношении, скажем, наводнивших Японию индийцев и нигерийцев у неё нет: кто-то должен поддерживать работу стремительно стареющей страны, чтоб были деньги инвестировать в американскую экономику. Поэтому премьерша решила показывать свою ультраправость по методике аргентинского президента Хавьера Милея — погромче тявкнуть на Китай, а то чего там эти коммуняки такие довольные сидят? 7 ноября Такаити перед парламентским военным комитетом заявила, что если китайцы сунут свои лапы к свободному и независимому Тайваню, то японцы воспримут это как угрозу своему драгоценному существованию и покажут этим узкоглазым, почём фунт лиха. В контексте — как политическом, так и историческом, и даже привязанном к прошлым заявлениям Санаэ Такаити, — эти слова прозвучали как намерение военного вмешательства в случае угрозы своей бывшей колонии. Китайцы, которые обычно во внешних отношениях очень тактичны, пассивны и используют стандартные дипломатические клише в духе "война — это плохо", тут как с цепи сорвались. То ли потому, что предметом спора стала их территория, фактически оккупированная врагами, то ли из-за исторически враждебных отношений с японцами (и Второй мировой тут дело не ограничивается, хотя ненавидят Японию китайцы куда сильнее, чем мы — Германию). Но интерес представляет и третья трактовка, в соответствии с которой Китай где-то с конца лета или с начала осени резко изменил своё поведение, и об этом можно судить по ответным торговым ограничениям в отношении западных стран, по участившимся контактам с Россией и Индией, а также по дипломатическим дрязгам вроде той, о которой идёт речь. Китай тут же пригрозил Японии применением военной силы и выразил протест, после чего порекомендовал своим гражданам не ездить в страну даймё и додзё. Вслед за рекомендацией не ездить многие китайские авиакомпании предложили своим клиентам сдать билеты на рейсы в Японию: в результате японский онлайн-сервис по бронированию отелей отметил, что около 80% всех броней китайцами были отменены, а японские счетоводы посчитали, что прекращение туристического потока из Китая будет стоить японцам 14 миллиардов долларов в год. Затем несколько судов китайского флота демонстративно прошли мимо каких-то необитаемых, но формально принадлежащих Японии груд камней по дороге к Тайваню. После чего китайцы воспользовались знакомым по событиям вокруг "Фукусимы" методом и просто ограничили ввоз японских морепродуктов, да ещё начали разговоры о том, что надо бы поднять для японцев какие-нибудь пошлины — так не только Дональд Трамп умеет. Японцы же в ответ пригрозили развернуть ракеты средней дальности на принадлежащих им островах в 110 километрах от Тайваня и заявили, что не намерены отказываться от своих фактически оформленных говорливой премьершей претензий на бывшую колонию. Вдобавок к этому на фоне внезапно обнаружившихся американо-японских учений у острова всплыли (фигурально) американцы, которые во имя защиты свободы и демократии предложили тайваньцам купить у США премиум-подписку на свои военные базы.
Вся западная пресса тут же взялась описывать ничем не спровоцированную враждебность Пекина по отношению к желавшей ему только добра Японии — зачастую прямо опуская заявление Такаити и начиная рассказ с того, как китайцы начали возмущаться. Но в поведении газет сюрприза нет. Сюрприз обнаружился в другом: заглянув в устав ООН, китайцы нашли там положение, согласно которому если кто-то из "вражеских государств" — то есть проигравшей стороны конфликта, ставшего причиной для создания ООН, — решит вновь ступить на скользкую дорожку враждебности, то любое из государств-победителей, к которым причисляют и Китай, может вновь навалять потенциальным врагам для профилактики. Едва ли авторы этого устаревшего акта предполагали его применение в мире, где парламент британского доминиона рукоплещет нацистам, канцлер Германии утверждает, что действия России сняли с его страны ответственность за Вторую мировую, а выползшая из независимой Эстонии дочка советского номенклатурщика тявкает про коллективную вину, но уж как есть. Строго говоря, многие специалисты отмечают, что контекст Второй мировой давно ушёл, из-за чего применение подобных casus belli недопустимо, но Япония — и здесь мы вспоминаем наш давний спор с надоедливым соседом — фактически не вышла из состояния войны, так как не подписала с победителем Второй мировой полноценный мирный договор. Указание же на этот юридический атавизм было сделано посольством КНР в Японии и приправлено массой угроз и оскорблений, исходящих от высокопоставленных дипломатов. В ответ на это Такаити в очередной раз повторила, что намерена получить ядерное оружие, отказавшись от трёх пунктов безъядерности: запрета на обладание, запрета на производство и запрета на ввоз.
В своё время покойный ныне Синдзо Абэ подвергался беспощадной критике — в том числе и внутри Японии — за свою безбашенную околовоенную активность. В самом деле, превращение местных сил самообороны в почти полноценную армию в лучших традициях обхода Версальского договора было именно его заслугой. Но Абэ, известный своей корректностью и вежливостью, не заслужил того, чтобы продолжательницей его линии называли Такаити. Да, милитаризм действительно их роднит, но стремление перессориться со всеми вокруг и желание сжечь оставшихся японцев в горниле глобальной тихоокеанской драки больше напоминает не Абэ, а восточноевропейских суицидальных клоунов.
