Изданная в Союзе одинокая «Свирель» Михаила Чехова… тонкий звук прозы родного брата Антона.
Михаил Чехов был одарён.
И – некоторые, эстетствующие в недрах Союза гуманитарные интеллектуалы заявляли – мол, де, выше брата…
Разумеется, сие было пустой игрой, постмодернизмом до постмодернизма, вывернутой шуткой…
…просто выше Антона подняться практически невозможно: в рассказе и повести, а Михаил работал именно в этих жанрах.
А. Чехов совместил, создав уникальный синтез, изощрённо-пронзительный психологизм и уникальную стилистику, когда фразы вдруг ощущаются золотящимися поэтическими нитями, и сплетающими великолепные картины, и люди, выходят из страниц, погружаясь в любую жизнь, как бы ни менялся бытовой и исторический антураж, плюс - пропитал тексты свои уникально такой субстанцией сострадания, что странно, как мир не изменился.
Тем не менее, Михаил был талантлив.
Он старался следовать в кильватере брата, истончая фразу до полного растворения её в пределах живописуемых картин.
Тонко звучала его «Свирель», вышедшая после сборника «Очерки и рассказы».
Критика хвалила.
Скабичевский, похваливая, предсказывал, что Михаил сопьётся.
Он страдал запоями: увы, энергия, уходившая в них, могла бы быть потрачена на литературу, придав созданному Чеховым больший блеск.
Выверял композицию, стараясь максимально следовать принципам гармонии, как понимал их, как делал брат…
М. Чехов был первым биографом Антона: его воспоминание одеты мерцающей аурой теплоты и любви: при этом Михаил со всей возможной тщательностью стремится избегнуть любых неточностей и приукрашиваний…
Воспоминания трезвы: несмотря на пристрастие писателя к алкогольному огню.
Энергия его, как переводчика феноменальна: более десяти томов переводов с французского и английского, возможно, первый перевод знаменитой «Алисы в стране чудес» осуществлён им…
Михаил в тени брата…
В тени – благодатной, густой и насыщенной, но – вовсе не поглотившей его писательское дарование.
