Весной 1946 года невестка Горького Надежда Пешкова обратилась к Сталину и напомнила, что летом исполнится десять лет со дня смерти её знаменитого свёкра. В связи с этим она попросила вождя ускорить некоторые мероприятия, связанные с именем классика. В частности, Пешкова очень хотела увидеть в Москве памятник Горькому. "Если не ошибаюсь, — написала она Сталину, — памятник для Москвы работы художника Шадра был уже до войны одобрен Комитетом по делам искусств" (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 247, л. 107).
Уточню: Иван Шадр взялся за памятник Горькому ещё в 1939 году. Тогда же было решено, что монумент будет установлен на площади Белорусского вокзала, куда в 1928 году писатель прибыл из эмиграции. Но в начале войны скульптор умер, и вопрос с памятником повис в воздухе.
На обращение Надежды Пешковой Сталин оставил помету: "Т.т. Жданову, Александрову. Прошу сообщить ваше мнение". Напомню: Андрей Жданов тогда был секретарём ЦК, а Георгий Александров занимал пост начальника управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б).
Уже 6 апреля 1946 года секретарь ЦК Георгий Маленков, Андрей Жданов, Алексей Кузнецов и Георгий Попов (последний был также и руководителем Москвы) доложили вождю, что считают целесообразным поручить Моссовету соорудить упоминавшийся в письме Пешковой памятник, но только не в этом, а в следующем году. И вскоре пункт о памятнике писателю попал в постановление Политбюро (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 247, л. 103).
Однако, даже несмотря на решение директивных органов, установка памятника Горькому в Москве надолго затормозилась. Отчасти это объяснялось длительным согласованием кандидатуры скульптора, который мог бы до конца воплотить замысел умершего в 1941 году Шадра.
Наконец в инстанциях остановились на Вере Мухиной. Был принят во внимание не только её великий талант. Чиновники учли её давний интерес к фигуре Горького. Она ведь ещё в 1936 году победила в конкурсе на установку памятника в Нижнем Новгороде. Мухина собиралась на крутом берегу Волги, близ Георгиевской башни Нижегородского кремля, на краю откоса, установить семиметровую статую классика, а рядом разместить скульптурную композицию из героев книг писателя. Но спустя два года выбранную Мухиной площадку власть отдала под другой проект — будущий памятник погибшему лётчику Валерию Чкалову. Потом началась война, всем стало не до монументов.
Новую площадку Мухина подобрала в городе на Волге уже сразу после Победы. Она даже сделала из фанеры макет постамента вместе с фигурой буревестника. Но кто-то из руководства Горьковской области вдруг все дальнейшие работы остановил — посчитал, что надо будущий памятник установить не в выбранном Мухиной районе, а ближе к центру города. Тем временем сделанную Мухиной статую уже отливали в бронзе на одном из ленинградских заводов. У скульптора образовалась передышка, и ей предложили на какое-то время переключиться с волжского проекта на московский, начатый в 1939 году Шадром.
Руководитель Москвы Георгий Попов 30 октября 1948 года направил Сталину для утверждения фотоснимки статуи Горького высотой в четыре с половиной метра, которую уже отлили из бронзы и собирались установить в столице на площади Белорусского вокзала. В сопроводительной записке он написал:
"Постамент будет выполнен из красного полированного гранита. Автор проекта статуи — покойный скульптор Шадр. Статуя в натуре выполнена скульптором Мухиной. Если вы одобрите, то можно будет в ноябре этого года открыть памятник. Предполагается следующая надпись на памятнике: "Максиму Горькому, великому писателю, основоположнику пролетарской социалистической литературы, пламенному и мужественному борцу за коммунизм" (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 247, л. 111).
Как на это обращение отреагировал Сталин, пока выяснить не удалось. Но точно известно, что открытие памятника Горькому в Москве в ноябре 1948 года не состоялось. Вроде в каких-то инстанциях возникли сомнения, верно ли скульпторы воплотили образ писателя. В итоге кто-то из чиновников предложил компромисс, и памятник поставили на временный пьедестал в столичном Парке культуры и отдыха имени Горького. Вероятно, хотели посмотреть, как впишется задуманный Шадром монумент в московские пейзажи, и понять, что ещё следовало бы в нём поправить.
Обеспокоенная затянувшимся процессом приёма памятника Вера Мухина вместе со своими помощницами 30 декабря 1948 года попросила ускорить решение вопроса самого Сталина.
"Мы, — писали женщины, — исполняли образ великого писателя, созданный нашим покойным товарищем (Шадром), с большим волнением и энтузиазмом. Как на отдельных этапах работы над памятником, так и после её завершения мы показывали скульптуру Художественному Совету Комитета по делам искусств и отдельным членам правительства, МК ВКП(б) и Моссовета. Мы хотели слышать мнение и критические замечания в нашей трудной и ответственной работе. Мнения, высказанные всеми смотревшими товарищами, были весьма положительные и утверждали нас в мысли, что мы стоим на правильном пути.
Сейчас наша работа окончена. Скульптура переведена в бронзу и принята соответствующими инстанциями. Однако большая ответственность заставляет нас, исполнителей этого памятника, обратиться к Вам, Иосиф Виссарионович, с огромной просьбой: посмотрите этот памятник в натуре, а не по фотографиям, которые искажают пропорции. Нам так необходимо услышать Ваше мнение. Может быть, мы должны что-нибудь исправить" (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 247, л. 112).
Пока не удалось выяснить, приезжал ли Сталин в Парк имени Горького и смотрел ли памятник. Известно, что в парке в сопровождении Попова побывали члены Политбюро Молотов и Каганович, и им увиденное не понравилось. 6 апреля 1949 года Кремль, окончательно отвергнув наработки Шадра, дал указание организовать все работы по сооружению памятника Горькому заново.
На этот раз Комитет по делам искусств решил устроить конкурс. Были созданы три рабочие группы. В одну вошли Мухина и две её помощницы. Вторую возглавил скульптор Николай Томский, а третью — Иосиф Козловский. Председателю Комитета по делам искусств П. Лебедеву более всего понравились эскизы, выполненные рабочей группой Мухиной. Но он побоялся без санкции Сталина дать команду на отливку созданной женским коллективом скульптуры в бронзе.
Устав ждать, Мухина и её помощницы 26 мая 1950 года вновь обратились к Сталину. Они доложили:
"Нами закончен новый вариант памятника А.М. Горькому для Москвы, сделанный нами после указаний Правительства в марте 1949 года. Ваши замечания полностью учтены, и нами дана иная трактовка образа. Статуя в натуральную величину памятника на пьедестале установлена на территории Сельскохозяйственной Выставки для просмотра.
Очень просим Вас, Иосиф Виссарионович, или найти время просмотреть лично, или поручить это, как в предыдущий раз, В.М. Молотову, который видел первый вариант и может иметь сравнительное суждение.
На этот раз скульптура установлена не в бронзе, а в подкрашенном под бронзу гипсе, и нас поэтому очень беспокоят сроки просмотра, т. к. дожди могут её повредить. Очень просим Вас осмотреть памятник в натуре, т. к. фотография почти никогда правильного впечатления не даёт. Если памятник будет утверждён, то через 4 месяца, выполненный в бронзе, он может быть установлен на месте" (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 247, л. 114).
Сталин на этом обращении оставил помету: "Тов. Хрущёву, Молотову, Маленкову". Уточню: Хрущёв к тому времени уже был из Киева возвращён в Москву и заменил Попова. Однако и после этого решение о принятии (или отвержении) памятника долго не принималось. И только 3 мая 1951 года Политбюро наконец назначило дату открытия монумента — 10 июня — с надписью на постаменте: "Великому русскому писателю Максиму Горькому от Правительства Советского Союза".
Сценарий торжеств по случаю открытия памятника Горькому в Москве на площади Белорусского вокзала также рассматривался и утверждался на Политбюро. Предполагалось, что к пяти вечера на площадь приедут от заводов и институтов до 12 тысяч человек, митинг откроет Александр Фадеев и выступят поэт Николай Тихонов и академик В.В. Виноградов. И весь день в столичных кинотеатрах должны были идти художественные фильмы, снятые по произведениям Горького.
Так и произошло. 10 июня 1951 года состоялось открытие памятника. Мероприятие было приурочено к 15-й годовщине со дня смерти писателя.
В 2005 году памятник Горькому под предлогом реконструкции площади Белорусского вокзала был демонтирован, и, разобранный на части, перенесён в довольно странный парк искусств "Музеон". В общем, всё шло к забвению Горького. Но в 2017 году отреставрированный монумент вернулся на прежнее место.
Фото: Сергей Бобылев/ТАСС
