Мэра Москвы Сергея Собянина уговорили строить очередной большой выставочный сарай для современного искусства! И вот уже торжественно был заложен первый камень. Что, "современное искусство" вообще такое? Что это за зверь? Не думаю, чтобы мэр Москвы был неспособен разобраться в ситуации и оценить все последствия собственных решений, просто, на мой взгляд, он по какой-то причине не хочет этого делать.
Есть современный художник Джефф Кунс, который сделал гигантскую собаку из надувного шарика. Это произведение сейчас оценено в триста пятьдесят миллионов долларов. Кунса очень любит Абрамович. Сам он начинал свою карьеру с кукол, на чём сколотил первый капиталец в начале девяностых годов. Сейчас даже французский центр Жоржа Помпиду не имеет средств на приобретение работ Джеффа Кунса. В мире искусства идёт какая-то бесконечная профанация, и если я начну дальше рассуждать на эту тему, то непременно приду к выводу, что с падением рубля происходит примерно та же история. Существует промышленный капитал, который заставляет двигаться конвейеры гигантских, монументальных заводов и колоссальных производств, есть финансовый капитал — нечто эфемерное, примерно как собака из резинового шарика стоимостью триста пятьдесят миллионов долларов. Кстати, сам Джефф Кунс когда-то был брокером на Уолл-Стрит, так что все механизмы создания стоимости из ничего ему известны, как говорится, изнутри.
Сколько может жить рука, если к ней не поступает кровь? В зависимости от окружающих условий, от нескольких часов до нескольких суток. Все традиционные союзы — художников, писателей, композиторов и других деятелей культуры и искусства — подобны этой руке, куда перестала поступать живительная влага. Только счёт их жизни теперь идёт на годы.
Таким образом, все традиционно сложившиеся в нашей стране формы художественных объединений, на сегодняшний день поставлены перед жёстким фактом, который объявляет, что им суждено уйти в небытие, то есть умереть. Всем представителям союзов будто бы говорят: вы не нужны! Конечно, на вашу жизнь никто напрямую покушаться не станет, никуда вас не сошлют, ни в какие специальные лагеря. Можете ходить каждый день в мастерские и там писать свои картины, сколько вашей душе угодно. Таскайте на себе холсты, устраивайте выставки для таких же, как вы. Но будущего у вас и у ваших объединений уже нет. Уйдёт нынешнее поколение — и всё. Руины союзов опустеют и будут быстро размолоты в прах.
Руководители государственного уровня, от которых зависит весь художественный процесс нашей страны, по всей видимости, не совсем отдают отчёт в том, что происходит вокруг них. А вокруг них существуют толпы умников и советников, которые постоянно повторяют, что нужно создавать ещё больше ангаров для выставок современного искусства, как будто их в одной только Москве сейчас и так не предостаточно.
Последний раз МОСХ делал выставку на Кузнецком мосту. В двухстах метрах от выставочного зала расположен Департамент культуры города Москвы. Так вот, ни один из чиновников не соизволил взглянуть на нас. И это, на мой взгляд, очень странная линия поведения. Ведь если на официальном уровне существование общностей художников признано и даже зафиксировано документально, то это накладывает на Департамент культуры определённые обязательства. К примеру, нужно хотя бы взглянуть на результаты работы собственных подопечных. Или, в противном случае, не вставая со своих высокопоставленных кресел, обеспечить союзы государственными заказами.
Владимир Мединский — нынешний министр культуры, не даёт режиссёру Виталию Манскому денег на проведение фестивалей под тем предлогом, что Манский занимается антигосударственной пропагандой. И это верно. Если государство принимает на себя роль заказчика, то оно вправе субсидировать то, что удовлетворяет его интересам.
Традиционные художники пишут на плоском холсте, окаймлённом рамой, некое изображение. Оно должно, иметь определённый смысловой заряд. Вот пусть нам и скажут, чего от нас хотят. Должна быть ясность.
Конечно, проблемы есть и в самих союзах. Но сейчас мне кажется, что дело не в том, что они потеряли актуальность, а в том, что, как и любая сложная система, они требуют обновления и развития. Причём сейчас разговор идёт не о деньгах: происходит попытка взглянуть на суть явления. Если оно живое — оно должно функционировать.
Эта мысль появилась у меня после прочтения писем М. Нестерова. Шёл 1907 год, он проводил выставку в Санкт-Петербурге. И вот художник пишет: "В первый день я продал пять картин, потом ещё пять, а в конце я вообще распродал всю свою выставку и получил за всё двадцать тысяч золотом". Но, опять же, здесь разговор не о деньгах, а о кровообращении, об обмене энергиями. Кстати, на средства, полученные с продажи картин, Нестеров поехал в Италию, вживую соприкоснулся с великим искусством. Для развития отечественной культуры важен этот непрекращающийся процесс энергообмена.